Понедельник начинается с рассказа. «Фисташка»

Уборка шла полным ходом. В небольшой квартирке, где они жили теперь вдвоем с сыном, Наташа уже разложила вещи по местам и влажным веником прогоняла пыль из закутков. Под тумбочкой что-то покатилось. Бусина? Монетка? Веник непослушно отказывался лезть в узкую щель под тумбочкой и удовлетворять Наташино любопытство. На секунду поразмыслив над тем, стоит ли, она решительно взялась за бока тяжелой тумбы и мягко потянула на себя. Не сразу, но колесики поддались ее настойчивости. В открывшемся пыльном уголке лежала маленькая фисташка.

Наташа аккуратно подняла ее: целая. Она тихонько потрясла орешек и прислушалась к тому, как стучит о стенки высохшее зернышко. Фисташка пролежала там больше года. Наташа хорошо помнила тот вечер с мужем. Он что-то рассказывал, а она, как обычно, весело поддразнивала его. Из-за чего он и запустил в нее фисташкой. На следующий день она искала ее, но так и не нашла. И ни разу с тех пор она не попадалась. А тут — на тебе, обнаружилась. И заставила сердце вновь ощутить всю силу понесенной утраты.

Эти мысли иногда к ней приходили. О смерти. С самой юности. И потом, когда уже появилась своя семья. Не о своей смерти — со своей все было более-менее понятно: встреча будет единожды и бесповоротно, прочувствовать ее заранее — никому не дано. А вот смерть близкого человека — каково это? когда смерть приходит в твой дом и берет твое?

Наташа не знала ответа. Но порой об этом думала. Она представляла, что в ее жизни вдруг не станет мужа или сына — и ничего не чувствовала. Перед глазами пробегами вырастающие проблемы, Наташа их легко или трудно, но решала, находя выход из сложной ситуации. А чувств все не было.

Не сказать, чтобы Наташа никогда не сталкивалась со смертью. Вовсе нет, смерть не обходила ее стороной. Один-два раза в год где-то рядом кто-то умирал. Она молилась за новопреставленного по чьей-то просьбе или собственному желанию — и снова ничего не чувствовала.

Но в тот день ей позвонили. Внезапно скончался ее муж. Больше она ничего не поняла. Она шла по улице по своим делам, когда раздался этот такой обычный звонок. И продолжила идти дальше, выслушав говорившего. У нее был сложный день, предстояло решить много задач. И она не меняла своих планов, лишь думая на ходу о том, что теперь, наверное, она — мать-одиночка.

Наташа вошла в школу. В преддверии 1 сентября она договорилась встретиться здесь с учительницей сына, обсудить его учебу в предстоящем году. Прошла вахту и стала подниматься на второй этаж. Как вдруг поняла, что что-то не то делает. Где ее муж сейчас? Наверное, ей нужно идти туда, в морг? Она развернулась, начала спускаться назад на первый этаж. И подумала, что нужно бы сообщить его матери. Но как ей сказать такое? Необходимо посоветоваться с мужем, как лучше это сделать.

Посоветоваться с мужем? И тут ее накрыла такая страшная тоска, такая пустота. Не с кем советоваться. Вот оно, то чувство, которого она не знала! Вот как теперь будет! По тысячам мелких поводов она будет обращаться к мужу — и слова ее не найдут за что зацепиться, уходя в темноту и пустоту. Она будет направляться в его комнату, чтобы поделиться чем-то смешным, забыв, что его там нет. Она будет накрывать на стол, ставя лишний прибор. Она будет, будет, будет… Она задыхалась от горя, сердце ее колотилось. Ноги бежали быстрее, быстрее и не останавливались, пока не началась череда тягучих послепохоронных дней.

Наташа не знала, сколько времени она просидела, погрузившись в воспоминания. Веник одиноко лежал на полу. В кулаке по-прежнему зажата фисташка.

Наташа встала. Напоследок сжав фисташку так, что побелели костяшки, решительно разжала пальцы и положила маленький орешек под рамкой с фотографией мужа. Пусть будет. Пусть у нее хоть что-то будет.